PhiloMasters

Совершенно другое понимание природы сложилось в средневековой христианской культуре. Здесь окружающая человека природа рассматривалась как нечто сотворенное богом и более низкое, чем сам человек, поскольку только он в процессе творения был наделен божественным началом - душой.

Более того, природа нередко мыслилась как источник зла, которое нужно преодолеть или подчинить, а жизнь человека при этом выступала как борение божественного начала - души с греховным природным началом - телом. И это служило оправданием для негативного отношения к природе и даже обоснованием применяемого к ней насилия. Природа понималась как нечто неодушевленное, противостоящее человеку и человеческому обществу.

Подобная система взглядов, понятно, не могла стимулировать интереса к научному познанию природы. Однако в недрах христианского мышления существовала и другая линия в отношении к природе. Понимание природы как божественного творения открывало возможность для поиска в ней рационального начала, позволяло истолковать познание природы как попытку выявить, раскрыть заключенный в ней божественный план и тем самым восславить мудрость и всемогущество творца. Отсюда - метафорическое понимание природы как книги. Бог, как считалось, дал людям две книги - священное писание, в котором его мудрость явлена непосредственно, и книгу природы, в которой он запечатлел спою мудрость на камне творения. Эти воззрения, зародившиеся в эпоху средневековья, сыграли немалую роль в возникновении науки о природе - естествознания.

В эпоху Возрождения отношение к природе меняется. Человек вдруг открывает для себя красоту и великолепие окружающей природы, начинает видеть в ней источник радости, наслаждения в противовес мрачному аскетизму средневековья. Впоследствии в философии и эстетике романтизма природа начинает пониматься как убежище, противостоящее развращенной и порочной человеческой цивилизации. Один из основоположников романтизма, Ж.-Ж. Руссо, прямо утверждал, что переход человека от природного, естественного состояния к социальному является источником всех наших несчастий.

В период становления промышленного капитализма возникает еще один тип отношения человека к природе. Наиболее отчетливо это отношение выразил Ф. Бэкон, провозгласивший целью науки и техники господство над природой. Природа начинает пониматься как объект интенсивной преобразовательной деятельности и как кладовая, из которой человек может черпать без меры и без счета. Такая установка высказана в известных словах тургеневского Базарова: «Природа - не храм, а мастерская, и человек в ней работник».

Что касается естественнонаучного познания, то в нем доминирующей становится идея испытания природы, стремление вырвать у нее ее тайны, свести все ее качественное многообразие к небольшому числу строгих количественных законов. В то же время естественнонаучный материализм первых естествоиспытателей исходил из одностороннего, чрезвычайно узкого взгляда на все богатство взаимоотношений человека с природой, из взгляда, диктуемого самой системой производственных и общественных отношений эксплуататорского общества, которая порождает чисто потребительское восприятие не только природы, но и человека.

Нельзя сказать, что подобные воззрения были общепринятыми - с ними не соглашались многие мыслители самых разных направлений. Тем не менее на протяжении долгого времени, вплоть до середины XX столетия, именно они были преобладающими и, пожалуй, именно они наиболее соответствовали реальной практике взаимоотношений общества и природы. Во второй половине нашего века, однако, положение резко меняется. Но мере того как научно техническая мощь человека, неуклонно и быстро возрастая, становится сопоставимой с масштабами действия сил природы, люди получают все больше поводов для того, чтобы убедиться в опасности неограниченного, бесконтрольного и непродуманного употребления этой мощи. В результате в отношениях человека к природе начинает оформляться и приобретать все более заметное место тот момент ответственности, о котором мы упоминали ранее. В исторической перспективе - и это отчетливо видно уже сегодня - мы имеем дело с глубочайшим изменением самого характера природопреобразующей деятельности человека, ее направлений и методов осуществления. Речь идет об ограничении элементов стихийности и, напротив, о возрастающей роли сознательности, организованности, сообразовании целей деятельности с ее средствами и последствиями - короче, о разумности и гуманности во взаимодействии общества и природы.